Секреты терского рыбака
Меню сайта
Категории раздела
Новости сайта [4]
Новости сайта
Мини-чат
300
Статистика

Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0
Форма входа

НИЖНЕ-ТЕРСКОЕ И ГРЕБЕНСКОЕ КАЗАЧЕСТВО НА ТЕРРИТОРИИ ДАГЕСТАНА: ПОИСК ПУТЕЙ ВЫЖИВАНИЯ

Глава I    Часть вторая       Оглавление
К проблеме этногенеза терского казачества

                                                              Ю.Г. Кульчик З.Б. Конькова

Положительным в деятельности Кизлярского монастыря и Осетинской Комиссии было то, что они способствовали распространению среди мусульманских народов русской культуры, а также содействовали освобождению (выкупу) христиан из турецко-крымского, персидского и горского плена.Главнейшей из церквей был русский православный соборный храм, называвшийся Казанским во имя Иконы Казанской Божьей Матери. Возводился он одновременно с крепостью из красного кирпича в старовизантийском стиле и представлял собой трехпрестольный храм. В строительстве его приняли участие не только отечественные, но и зарубежные специалисты. Внутреннее убранство храма состояло из весьма древних и ценных храмовых реликвий, главные из которых были подарены ему императрицами Елизаветой и Екатериной II как старейшему русскому храму на Кавказе. Его, как и другие культовые сооружения города, уничтожили в первые десятилетия советской власти [44].Необходимо отметить, что хотя церковь осуществляла здесь свою просветительскую и миссионерскую деятельность достаточно активно, именно на Нижнем Тереке нашли свой приют гонимые правительством и церковью раскольники и старообрядцы. По данным 1915 года их в Кизлярском отделе насчитывалось 25,2 тыс. человек, что составляло 73,4% всех живущих на Кавказе старообрядцев и раскольников [45].С 1738  года у гребенских казаков начались осложнения в отношениях с духовной властью из-за старых обрядов. Вышедшие из Руси почти за сто лет «до Никоновского исправления» и образования раскола, терцы здесь сохранили приверженность к «старым отцовским обрядам»: крестились двумя перстами, ходили «по-солонь», двоили аллилуя и т.п., немало не подозревая, что делались через это причастными к расколу. Когда же церковь попыталась принудить казаков отступиться от благословения двуеперстием силой, она достигла противоположного результата: в 1745 году казаки направили депутацию кизлярскому коменданту, которая заявила, что «креститься тремя персты казаки не будут, хотя бы за то пришлось им пострадать и умерети» [46]. Возбуждение грозило вылиться в открытое выступление, однако, власть проявила гибкость. Сенат запретил преследовать казаков-староверов, «понеже они живут в самом пограничином месте и по их легкомыслию тако-ж по нынешним конъюнктурам для того обрасчения строгости употреблять несходственно, и для того, покаместь в Синоде рассуждение и точное определение учинено будет, - казакам ныне принуждения никокого не чинить» (47). К 1812 году гребенцы представляли собой практически поголовно старообрядцев (4б). Это влияло не только на уклад жизни, но и на облик казачьих станиц. Лежит к примеру, ервленная на равнине, почти у самого берега Терека. В центре станицы площадь, на которой хотели построить полагавшуюся по плану церковь.

Но  население -   старообрядческое  и  площадь  осталась  пустой   [49].

Лишь постепенно,  с появлением на Тереке крестьян-переселенцев в середине XIX века православная церковь начинает завоевывать позиции.Но и тогда старообрядство сохраняло стойкость, благодаря наличию «среди казачества истинных старообрядцев, живущих густыми массами в станицах Кизлярского отдела»   [50] .

Дав   краткую   характеристику   Кизляру,   необходимо   перейти   к освещению   того,   что   представляло   собой   кизлярское   казачество   в административно-территориальном   плане,   а также   что   собственно составляло основу его благоденствия ко времени Октябрьской революции.Без осмысления этого, как нам представляется, нельзя понять сущности процесса его современного возрождения. В   1785   году   указом   Екатерины   II   было   создано   Кавказское наместничество в составе двух губерний: Кавказской и Астраханской.Кавказская губерния вобрала в себя все земли на Северном Кавказе, расположенные между Кумо-Манычской впадиной на севере и реками Тереком, Малкой и Кубанью на юге. До 1867 года низовья Терека во главе с Кизляром являлись уездом этой губернии.

В конце 60-х годов XIX века была создана Терская область, которая делилась на три отдела (Пятигорский, Кизлярский и Сунженский) и четыре округа - Владикавказский, Хасав-Юртовский, Нальчикский и Грозненский. Казачье население проживало почти исключительно на территории трех указанных отделов. Оно группировалось здесь в станицах, поселках и хуторах, расположенных преимущественно по левым берегам рек - Терека, Сушки и Малки.В 1889 году в Терской области проживало 168768 человек (в Кизлярском отделе - 39571). Собственно казачье население станиц составляло 19745 семей, что представляло собой значительную величину, так как в среднем на одну семью приходилось 7,8 душ обоего пола.Терское казачье войско состояло из семидесяти казачьих станиц, из которых к Кизлярскому отделу отходили следующие: Александрийская, Александро-Невская, Бороздинская, Дубовская, Каргалинская, Курдюковская, Старогладковская, Гребенская, Шелкозаводская, Щедринская, Червленная, Николаевская, Калиновская, Савельевская (по Тереку); Кахановская, Ильинская, Петропавловская, Грозненская, Заканъ-Юртовская, Ермоловская (по Сунже); Борятинская (при Горячих Ключах) [52].

Все казачьи станицы подчинялись начальнику области и наказному атаману Терского казачьего войска. В военном отношениии атаман имел права начальника дивизии. В его непосредственном подчинении был войсковой штаб, а по гражданскому управлению ему принадлежали все права и обязанности, присвоенные губернатору [53] . Все центральные управленческие структуры размещались во Владикавказе.Отношение казачества к земельной собственности формировалось на протяжении нескольких веков. В основе казачьей земельной идеологии - понятие «воля и земля», суть же - в объединении казаков на основе двух начал: принадлежности занятых казаками земель казачьему войску и демократических порядков землепользования.В основе вопроса о земле всегда лежало государственное начало. Свободные земли в. пределах любого войска не были «божьими» или «ничьими», как понимали в те времена права на такие земли крестьяне и скотоводы, а неприкосновенным достоянием казачьей общины. Главный принцип состоял в том, что земля, занятая единой демократической организацией, должна быть коллективной собственностью. Этот порядок землепользования сохранялся вплоть до 1919 года.В 1845 году было издано первое положение о землепользовании казаков Терского Казачьего Войска, а в 1869 году обнародовано утвержденное императором новое, более общего характера, по земельному устройству во всех казачьих войсках. Согласно последнему занимаемые земли казаками, делились на три части:

-»юртовые» - отводились для казаков, живущих в станицах. Им было предусмотрено по 30 десятин на каждого мужчину, а также 300 десятин предоставлялось тем станицам, где были приходские церкви. «Никакая часть земли и никакое угодье в черте станичного юрта заключающееся, - говорилось в документе, - не могут выходить из владения станичного общества в чью-либо личную ответственность». В Кизлярском отделе общины придерживались передельно-паевой системы, при которой общинные (станичные) земли распределялись по жребию на равные паи, с постоянной пережеребьевкой через шесть лет;

-для наделения слркилого войскового сословия (генералов, офицеров). В 1870 году на их земли была введена полная частная собственность, что противоречило общеказачьему историческому принципу владения и пользования землей;

-»войсковой запас земли»  [54].

У гребенских земледелие появилось раньше, чем у других живущих в низовьях Терека этносов. Основной зерновой культурой у них сначала было просо. С переселением на левый берег Терека гребенцы перешли к возделыванию озимых ржи и пшеницы, а из яровых - ячменя, овса, проса, гороха и чечевицы. Тогда же они приступили к разведению подсолнуха и бахчевых культур. Земледелие у казаков носило экстенсивный характер. Почва никогда не удобрялась. Источники 30-50-х годов XIX века отмечают, что гребенские и терские казаки «хлебопашеством занимаются очень нерадиво» и что у них хлеб «производится в весьма малом количестве» [55].

Во второй половине XVIII века значительное развитие на Тереке получило виноградарство. Тогда только вокруг Кизляра виноградными садами было занято около 2000 десятин с ежегодной добычей более 700000 ведер вина, находившего себе широкий сбыт в России.Доставка хлебного спирта из России стала затруднительна, акциз на него был высок, а из винограда разрешалось тогда приготовлять спирт беспошлинно. Кроме того, сбыт вин в больших количествах обходился дорого и был сопряжен с целым рядом затруднений (частая порча вина в пути и т.п.), тогда как водка и спирт были более удобны для хранения и сбыта. Учитывая все это, кизлярцы стали все большую часть винограда обращать в водку и спирт. Для их производства на Тереке стали строить винокуренные заводы.Изготовление водки производилось в простых огненных аппаратах, затем ее подвергали продолжительной выдержке в дубовых бочках, благодаря чему она приобретала желтоватый цвет, напоминающий французский коньяк. Кизлярская виноградная водка, «кизлярка», ничем не уступала французской виноградной водке. Высокие качества «кизлярки», дешевизна быстро прославили ее не только на всю Россию. На внутреннем российском рынке «кизлярка» заменила водку, экспортируемую из Франции.

Правительство, будучи заинтересованным в развитии этой важной отрасли хозяйства, со своей стороны всячески поощряло население. С этой целью бесплатно раздавались земли под разведение виноградников. Лицам, занимающимся виноградарством и виноделием, предоставлялись разные льготы и привилегии, а особенно отличившиеся в этом деле награждались большими земельными участками, царскими медалями и подарками. Были установлены различные льготы на кизлярское виноделие. Так, указом Александра I от 1803 года кизлярцам было разрешено отправлять водку и вино в Москву без всякой пошлины. Там им был специально отведен казенный дом с подворьем для склада кизлярских вин.Изделия кизлярской водочной промышленности сначала вовсе не облагались налогами. Введенный с 1807 года умеренный акциз на виноградную водку, давший значительный доход казне, не отразился на местном виноделии, поскольку широкий сбыт вина и водки, а также высокие цены на эти продукты обеспечивали верный доход садовладельцам (ведро вина сбывалось в России по 16 рублей ассигнациями, а ведро водки - 12-14 рублей серебром) [56].

Б целях поднятия культуры вино-водочной отрасли в Кавказской губернии и подготовки специалистов в 1807 году в Кизляре было открыто (по царскому указу, изданному в 1803 году) первое в России училище виноградарства и виноделия (второе было основано тогда же в Крыму). Просуществовало оно до 1866 года.Большой спрос на кизлярские (терские) виноградную водку и вино, высокая доходность от -их продажи в условиях покровительственной политики правительства вызвали настоящую виноградную лихорадку на Тереке. Население Кизляра оставило все другие занятия (кроме торговли и шелководства) и занялось виноградарством. В 1815 году общая площадь виноградников Кизляра (без уезда) составила 4500 десятин; в числе собственников было много лиц, владевших 20-40 и даже 100 десятинами. В том же году в Кизляре выработано вина около 1600000 ведер и выкурено 160 000 ведер спирта [57].

Следствием   этого   явилось   то,   что   виноградарство   окончательно утратило характер самостоятельного промысла и целиком перешло на службу к виноградно-водочному производству. Согласно статистическим данным,  в   1828   году  в  Кизляре   (с  окрестностями)   действовало  86. виноградно-водочных и спиртокурительных заводов, произведших только одной  водки  235424  ведра на сумму  1823076 рублей,  а вместе с Округом (станицами)  120 заводов вырабатывали 237686 ведер водки на общую сумму 2066316 рублей [58].

Наибольшее развитие виноградарство и виноделие в этот период получило у гребенских казаков. Так, в 1825-1828 годах только в пяти станицах Гребенского войска виноградниками было занято около 500 десятин, вина добывалось ежегодно до 216000 ведер, из которых более половины шло в перекур водки. Только одна станица Червленная производила в год до 148 тысяч ведер вина. От виноградарства и виноделия каждый хозяин получал от 400 до 800 рублей годового дохода. В станицах гребенских и терско-семейных казаков работало 37 заводов «для делания кизлярской водки» [59].

Главным рынком сбыта терских вин был Нижний Новгород, а с появлением Владикавказской железной дороги - Харьков. Кизлярские (терские) виноградные вина и спирт в больших количествах вывозились и в другие места России.

В  начале   80-х  годов   (не  позднее   1885г.)   в   Кизляре  впервые  в России было налажено производство отечественных коньяков.  Этому способствовало наличие необходимой сырьевой базы. Причем в городе этим делом почти одновременно начали заниматься многие виноградопромышленники. Кизлярский коньяк вывозился в Москву, Варшаву, Петербург и другие города [60].

Относительный спад виноградарства и виноделия в конце XIX - начале XX вв. был обусловлен рядом причин и прежде всего рутинной организацией виноградарства и виноделия. Несмотря на чрезвычайно благоприятные природо-климатические условия, техника и культура производства находились на крайне низком уровне. Известно, что главная роль в улучшении виноградарства принадлежит подбору (выведению) высококачественных сортов винограда, приспособленных к местным условиям. Терские же виноделы в погоне за прибылью заботились главным образом не о качестве производимых вин, а о количестве. С этой целью они старались разводить не лучшие сорта винограда, а низшие, но более плодовитые и дававшие большую массу виноградного сока, шедшего на выкурку виноградного спирта и выделку дешевых виноградных вин. Ухудшению качества терских вин способствовали также грубые способы обработки вина, недостаток техники и знаний у большинства производителей [61].

Упадку виноградарства способствовала и налоговая политика правительства. С 1884 года наблюдалось постепенное увеличение акциза на виноградный спирт, а к началу XX века вообще все льготы были уничтожены. Виноградарство становилось все менее выгодным делом. Но даже в момент наибольшего спада местного виноградарства и виноделия в 1913 году в Кизляре (без отдела) было 45 виноградо-водочных заводов, из них более 10 спиртно-коньячных [62].

Территория Кизлярского отдела охватывала Средний и Нижний Терек - от раздела реки на рукава вплоть до устья. Это зона - наиболее благоприятная для рыболовства (чем ближе к морю, тем богаче рыбная ловля). Если казаки, жившие выше по реке, находили в данном промысле более или менее случайный, подсобный заработок, то для низовых кизлярских станиц с давних пор важнейшим источником существования было рыболовство. Отдельные станицы (Копай, Черный Рынок) были заняты исключительно рыбной ловлей, и весь их быт был подчинен этому занятию. Здесь даже женщины участвовали в промысле.Земли Кизлярского отдела в большинстве своем были неудобны для хлебопашества, а потому по положению от 14 февраля 1845 года казачеству здесь предоставлялись широкие права на развитие рыболовства.Если у уральских казаков не было отдельных станичных или частных хозяйств, общим хозяином рыбной ловли там являлась вся войсковая община, то на Тереке отношения складывались гораздо сложнее. Здесь казачество вело как речной, так и морской промысел. Последний составлял собственность всего войска, речными же водами владело не только войско, но - главным образом - отдельные станицы, и даже частные лица.Терский казак-рыболов вел промысел преимущественно индивидуально, используя простейшие орудия, такие как удочка, подпуск, багор и т.д. Свои сравнительно небольшие уловы он обрабатывал (солил, сушил и проч.) на собственном дворе; особых промысловых заведений по Среднему Тереку не существовало; они имелись лишь в низовьях и принадлежали не казакам, а арендаторам вод или скупщикам рыбы.Индивидуальный характер рыбного промысла не исключал влияния войска на деятельность отдельного рыбака. Каждый казак станицы имел свой пай - право участия в лове. Паями, правда меньшей величины, наделялись также несовершеннолетние, вдовы и круглые сироты.Владелец пая мог его продать или передать другому лицу, даже не казаку; обыкновенно паи на целый год продавали за 10 рублей, на весну - за 3 и на осень - за 5 рублей (высшая стоимость осеннего рыболовства объясняется осенним ходом таких ценных рыб, как лосось и шамая). Для участия в том или другом виде лова требовалось известное количество паев: так ловить неводом могли лишь, имея четыре пая; лов сеткой дозволялся при соединении трех паев, причем с трех же паев можно было выставлять и нитяную ванду и т.д. Таким образом, войско создавало условия, при которых неимущие и малотрудоспособные группы населения могли кормиться и существовать за счет продажи своего пая или соединения их в форме небольших трудовых артелей.Индивидуальные виды рыбного промысла не исключали древней традиции коллективного лова - «громки», «гая» или «вольницы». Громка устраивалась обыкновенно поздней осенью - в ноябре, декабре, когда ловили преимущественно сома; в начале апреля шли на сазана. Весь порядок громки (место, ее начало и конец плава, время, количество сетей, их качество и прочее) определялся соответственными станичными приговорами, устанавливающими вместе с тем и надлежащие взыскания за нарушения того или другого правила; взыскания эти выражались в уплате определенной денежной суммы в общественный капитал или даже в конфискации орудий лова и лодки. Во время осенней громки вылавливались десятки тысяч пудов сома, залегающего на зиму в глубоких ямах. Весь улов от гая непременно делился между всеми поровну, что являлось также элементом социальной политики войска, направленной на сглаживание возникающих резких имущественных различий, на поддержание беднейших слоев.При «продаже» вод или сдаче их в аренду условия бывали весьма разнообразны: либо казаки оставляли за собою право бесплатного лова мелкими орудиями, либо обязывали арендатора допускать их к лову за особую в его пользу плату с каждого отдельного орудия лова, или принимать от ловцов рыбу по определенной цене (при этом иногда арендатор обязывался также снабжать ловцов снастями по установленной заранее цене). В таких случаях казаки делались как бы подрядными ловцами арендатора их вод. Кроме этого в договоре оговаривалось, что казакам, вдовам и круглым сиротам дозволялось производить лов беспрепятственно, но не для продажи, а лишь «для собственного своего продовольствия».Следует отметить, что в конце XIX века рыбный промысел на Тереке приобрел крупномасштабный, товарный характер: количество выловленной рыбы с 1891 по 1899гг. увеличилось с 6950 до 169 636 пудов; добываемой икры с 145 до 1368 пудов. Это вызывало тревогу у экспертов за судьбу Терека. « Каждая новая рыболовная путина, -писал И. Д. Кузнецов в 1901 году, - приносит, в настоящих условиях, новую каплю зла, - а капля за каплей, мы знаем, точит и камень» [63].

Чтобы представить более объемно экономический потенциал нижнетерского, гребенского казачества, значимость различных местных социальных групп, приведем следующие данные по Кизлярскому округу, опубликованные в «Отчете об изысканиях 1901-1903 годов в низовьях Терека»:

-казаки были освобождены от казенных налогов, а уплачивали только земский и мирской, которые на одно хозяйство в год составляли 0,93 руб;

-средняя стоимость казачьего имущества колебалась от 438 рублей до 3383 рублей;

- расходы в год составили: личные   - 526 pyб., хозяйственные – 252 руб.

Из приведенного материала можно с полным основанием заключить, что осуществляемое терцами сельскохозяйственное производство носило ярко выраженный товарный характер: в основе находился индивидуальный производитель-собственник, осуществлявший свою деятельность с ориентацией как на региональный, так и российский рынок. При этом следует отметить, что товарный характер производства не находился в противоречии с тем, что общинная форма землепользования являлась господствующей в крае. Будучи верховным собственником земли, Терское Казачье Войско осуществляло лишь контроль за использованием имеющихся ресурсов и не подавляло развитие собственно капиталистических отношений.Наиболее стабильные отношения казачества с другими национальными общинами складывались там, где без вмешательства верховных властей достигалась интеграция в региональном разделении труда. Примером могут служить ногайско-казачьи взаимоотношения. Главными поставщиками скота в регионе были ногайцы. Экономические структуры двух этносов - казачья, садово-огородная и виноградарская, и ногайская, животноводческая, - дополняли друг друга, поскольку их развитие происходило на строго определенных территориях, что абсолютно исключало возможность потрав садов и огородов.О характере отношений свидетельствует документ, направленный представителями Кизлярского общества осенью 1859 года генерал-губернатору Ставрополья. В нем содержался протест против практически спровоцированной российским правительством миграции ногайцев за пределы России (под видом организации хаджа в Мекку): «Известие о намерении кочующих ногайцев в Ставропольской губернии исходатайствовать позволение переселиться в Турцию, до того встревожило Кизлярских жителей, что они хотели обратиться с просьбой об оказании им задержания... Ногайцы в Ставропольской губернии необходимое звено в цепи народного благосостояния от самого Пятигорского уезда до Кизляра включительно... Вся сухопутная казенная и частная перевозка тяжестей на всем пространстве осуществляется ими... Не имея оседлости, они расселены повсюду и способны переносить все труды для взаимных выгод своих, хозяев и для общей пользы... Все скотоводчество, начиная от Моздока до Кизляра находится в руках ногайцев. Не только сами они имеют многочисленные табуны и стада, но служат пастухами всем Кизлярским и Моздокским хозяевам, имеющим значительные конные табуны, стада овец и рогатый скот... Из всего этого следует, что если ногайцы переселятся из настоящего места, то решительно некем заменять их... Неминуемым последствием этого будет гибельный поворот в хозяйстве и в благосостоянии жителей края... Сады, марена и отрасли хозяйства, оставаясь без обработки, заглохнут и уничтожатся, а средства сухопутного сообщения, этого главного двигателя промышленности, совершенно прекратятся» [64].Казачество мирно сосуществовало со всеми национальными общинами, однако, до тех пор, пока не предпринимались попытки «разбавить» само казачество посредством искусственной миграции:

- русской. В 1782 году правительство Екатерины II опубликовало Указ, который разрешал заселение Ставрополья и земель между Кумой и Тереком как путем переселения сюда государственных крестьян, так и путем раздачи наделам помещикам. Но еще до его издания многие государственные и помещичьи крестьяне из зон распространения крепостничества самовольно бежали в предкавказские степи. Некоторые из этих вольных поселенцев оседали на северных рукавах Терека, к северо-востоку от Кизляра, где до этого не было оседлого населения. Именно беглые люди не позднее 1775г. на небольшой речке Бекетей основали волонов поселение Тягалоку, впоследствие Раздолье. Именно Раздолье является первым, самым старым поселением русских крестьян на Кизляршине.В те времена северные рукава Терека (Борозда, Таловка, Бекетей, Средняя и др.) и прилагающая к их устьям часть Каспийского моря были чрезвычайно богаты рыбой, в том числе и красной. Поэтому сюда часто заходили на своих судах предприимчивые люди, в числе которых был и астраханский купец Григорий Чурек. Он организовал здесь постоянный рыболовецкий промысел. Здесь же на Березяке (тогда острове) Григорий создал первый рыболовный стан (около 1776г.), положивший начало селению Березяк (ныне старый Бирюзяк).

В   1783   году   более   ста   тысяч   десятин   пустующих   мест   были пожалованы за службу генерал-губернатору князю А.А.Вяземскому. Так возникли села Старый Бирюзяк, Черный рынок, Коктюбей, Брянское, получившие свое наименование от здешних мест.По соседству с Вяземским, ближе к   Кизляру, получил под поселение крестьян 1466/ десятин коллежский советник, астраханский прокурор Андрей Тарумов, служивший до этого директором кизлярской таможни. Из документов  видно,  первую партию крестьян  он  поселил здесь в; 1786 году. Это и является датой основания села Тарумовка [65];

-украинской. Правительство в 1808, 1820, 1848 годах тремя «волнами» переселило на Кавказ из Малороссии более 100 тыс.  человек   [66]. | Появление в 1847-1848гг. среди терского казачества так называемых «Шаповалов»,  т.е.  переселенных на линию  из малоросских  губерний) казаков и крестьян, вызвало отрицательную реакцию местных жителей. Большинство переселенцев власти планировали направить в Гребенской полк. Вследствие отказа казаков принять в свою среду «Шаповалов» из них в Червленном юрте было образовано отдельное поселение - станица Николаевская  [67], а в Кизлярском округе - станица Мамаджановская (позже и Черняевка);

-армянской. В 1799г. на протоке реки Средней образовалось селение Карабаглы. Основателями и жителями его были армяне, переселившиеся из Нагорного Карабаха после опустошительного набега на Закавказье персидского шаха Ага-Магомеда-Хана. В память о родине люди и назвали свое селение  [68].Имела место, правда, не столь многочисленная миграция грузин, осетин, казанских татар.После реформы 1861 года на Терек хлынула также мощная переселенческая «волна» со всех концов России. Особенно сильный приток наблюдался с 1870-х годов, когда помещикам разрешено было распоряжаться своими имениями, а лицам не войскового сословия - приобретать в собственность усадебные места в казачьих станица Модно стало сдавать земли в аренду. По Кизлярскому отделу Терско:Казачьего Войска сдавалось до  188 058 десятин земли, казаками ст. Александрийской - 35636 десятин, Дубовскои   - 7750, Курдюковскои -11200   Переселенец получал часть усадьбы на срок от 1/ до 60 лет, о чем составлялся документ, который скреплялся станичным правлением.К 1914 году в Терской области оказалось 5/1240 переселенцев, а казаков вместе с горцами - 975600 [69]. Эту новую часть населения казачество не принимало в свою среду. Именно переселенцы стали активно заниматься хлеборобством, что привело на рубеже XIX-XX вв. к новому внутрирегиональному разделению труда. Правительство России во многом потворствовало переселенческой политике и «размыванию» казачьей собственности и казачьего населения, что естественно вызывало сопротивление последнего.К концу XIX века угроза войсковой земельной собственности возникла, так сказать, изнутри: в большинстве случаев земли высшего командного состава, офицерские и генеральские, оказались скупленными предпринимателями, спекулянтами, нефтепромышленниками. Терское Казачье Войско, чтобы предотвратить сокращение казачьих наделов, стало выделять до одного миллиона рублей ежегодно на скупку этих «частно-владельческих земель».В 1910 году на заседаниях Государственной Думы было высказано предложение распространить столыпинскую аграрную реформу на казачьи земли. Иными словами был поставлен вопрос о распространении частной собственности на все казачье землевладение. Казаки знали на опыте, что их система землепользования спасала их от разорения. За частную собственность высказалось не более 10 человек в каждом из отделов (богатые или одинокие). Такое решение Думы казаки восприняли как стремление властей к их устранению из экономической жизни. Станичные сходы отметили, что частная собственность на землю даст: во-первых, рост числа безземельных казаков, во-вторых, ухудшение подготовки к военной службе, в-третьих, переход казачьих земель в руки спекулянтов и богачей. Именно станичные сходы отстояли привычное для казачества уравнительное землепользование.Отголоски этой борьбы были слышны еще в 1917 году, на учредительном общеказачьем съезде 7-19 июля, когда Г.А.Ткачев четко высказался за то, что рядовой казак и генерал должны иметь одинаковое право на пай, на рабочую норму и что казачьи земли не могут являться предметом купли-продажи.В начале века в Главном управлении казачьих войск был выработан проект нового законоположения о лицах невойскового сословия, оседло проживающих в казачьих войсках, который имел целью закрыть пути к дальнейшему переселению на казачьи земли. Однако, проект утвержден правительством не был [70]. Казачьи же власти продолжали отстаивать войсковое землевладение в самых различных формах. Об этом свидетельствует, в частности, документ, подписанный атаманом Коцаровым в 1910 году, осуждавший факт сдачи в аренду участка земли горцу. «Находя поведение казака Савина позорным, - писал атаман, - я ... объявляю ему строгий выговор и предупреждаю, что в будущем подобные случаи отдачи земли в аренду туземцам не могут быть допустимы ни в одной станице Кизлярского отдела, и ходатайство даже целых обществ будет оставаться без уважения» [71].

Разделенность    между    казачеством    и    вновь    прибывшими переселенцами ощущалась долго по месту жительства, роду занятий и т.д.  В одном из документов середины 20-х годов говорится: «Общая площадь земель Кизлярского района составляет 1793500 га. Население его по национальному составу распадается: русских с украинцами 50109 - 72,8%, ногайцев - 14204 - 19,5, прочих - 4426 - 6,4%. «Население Кизлярского района представляет, главным образом, казачьи станицы от ст.Николаевской до Александра Невской (Сосаплы-Капаи), расположенные по левому берегу р.Терека... Означенные станицы состоят из русского населения бывшего казачьего сословия, за исключением Шелковской и Александроневской, состоящих из грузин и Ново-Гладковской, населенной казанскими татарами. Расположенные за Кизляром деревни: Большая, Малая Арешевки, Коктюбей и т.д. вплоть до Черного Рынка и Очинской пристани представляют из себя русское крестьянство - переселенцы, из центральных губерний России, поселившиеся в 1860-1900 годах на землях, приобретавшихся через посредство бывшего Крестьянского Земельного банка. Благодаря особым привилегиям, установленным царской властью для казачьего населения, все станичные общества от Николаевской до Александроневской были наделены неимоверно большими земельными участками, протяжением от юртовых границ вглубь к Ставропольской губернии от 50 до 100 верст. По этим земельным наделам на душу любого станичного общества приходиться от 10 до 25 десятин земли, правда, не всей удобной и доброкачественной для посевного хозяйства... Только ближайшие к населению земельные площади имеют некоторую черноземную примесь, необходимую для посевного хозяйства. Население казачьих станиц и г.Кизляра в основном занимается виноделием и виноградным садоводством и частично скотоводством. Хлебопашество, преимущественно производство пшеницы, составляет основу хозяйства переселенческого русского крестьянства, расположенного за Кизляром и вокруг него (русский Ачикулакский район)» [72].

К началу XX века казачество на Нижнем Тереке представляло собой сложившуюся специфическую этническую группу, субэтнос, живущий на своей достаточно четко обозначенной территории, обладающий собственным социально-экономическим укладом, обычаями и традициями, говором (диалектом) и, главное, самосознанием. Как подчеркивалось в одном из выступлений на общеказачьем съезде в Пятигорске летом 1917 года, «казачество не есть сословие, которое можно уничтожить, а народ, хотя и говорящий на одном языке с народом русским, уже поэтому оно не может быть уничтожено... Казачество - самый прочный кооператив, создаваемый исторически. Оно давно исторически определилось как народность... Казачество должно быть сохранено не как важное сословие, а как спаянный общей судьбою народ, и особым укладом жизни сросшийся в одну могучую земельно-экономическую общину, неразрывный, неделимый, где все принадлежит всем и отдельно никому, где каждому дана свобода самоопределиться, сливаться в разнообразные товарищества, заводить общее хозяйство, общую жизнь» [73].                                                                                   Не впадая в какую-либо идеализацию казачества, понимая, что как и любое другое явление Российского государства, оно содержало немало против

Поиск
Друзья сайта
  • Копилка рыбацкого опыта
  • Казачий стан
  • Рекламный блок

    Copyright MyCorp © 2024